Салтыков-Щедрин обустраивал Россию как вице-губернатор и литератор

В канун 190-летия Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина (1826—1889), отмечаемого 27 января, Президентская библиотека представляет на своем портале электронные копии раритетных книг, показывающих его не только как писателя-сатирика,  возводящего пороки своего времени на уровень гротеска. Издания раскрывают литератора еще  и как деятельного государственного чиновника, служившего вице-губернатором двух российских губерний, занимавшего не менее важные посты в столице империи и положившего немало сил на реформы в области государственного управления. Из этого некабинетного знания жизни и рождалось под пером писателя страстное отрицание всего того, что мешало Отчизне двигаться вперед. В сложном двуединстве чиновничьей практики и стремлении выражать к ней свое отношение на бумаге родились первые повести Салтыкова-Щедрина «Проти­воречия» и «Запутанное дело». Они при­влекли внимание властей острой социальной проблематикой, и в апреле 1848 года Салтыков-Щедрин был сослан в Вятку. «Вятский плен», где писатель был советником губерн­ского правления, продолжался 8 лет, в течение которых перо писателя-сатирика набирало силу, что позволит ему впоследствии стать редактором «Отечественных записок».
В. Семевский в исследовании 1905 года  «Крепостное право и крестьянская реформа в произведениях М. Е. Салтыкова» отмечает: «Вообще Салтыков чаще чем кто-нибудь другой из наших беллетристов отзывался в своих произведениях 1861–1863 гг. на самое важное событие того времени – освобождение крестьян. Дворянские претензии, клонящиеся к ущербу интересов народа, были глубоко ненавистны Салтыкову».
Уровень понимания вопроса наиболее полно отражен  в хрестоматийной  «Пошехонской старине», ставшей почти документальнымсвидетельством расцвета крепостного права, определявшего быт и уклад дворянской семьи. «Это в высшей степени талантливое произведение, - по мнению В. Семевского, - навсегда останется одним из лучших источников для истории дворянства и крепостного права».
Будучи неравнодушным столоначальником, М. Е. Салтыков-Щедрин боролся в свое время за права ветеранов войны с Наполеоном, про которых, по его мнению, власть просто забыла вскоре после свертывания военной кампании. В  1856 году писатель опубликовал брошюру  «Пособия и льготы после Отечественной войны 1812 года», где писал: «Война лишила многие семейства всего достояния, оставила после себя огромное число раненых, вдов и сирот, без пристанища, без всяких средств к существованию. Правительству предстояла обязанность … подать руку помощи более нуждающимся».
В книге Н. Дризена 1900 года «Михаил Евграфович Салтыков в Рязани», основанной на архивных материалах,   отражено отношение писателя к исполнению своих государственных обязанностей как к служению в самом высоком смысле этого слова. В Рязани ему пришлось служить дважды с интервалом в 9 лет:  в 1858-м он был назначен рязанским вице-губернатором. В 1860-м переведен в Тверь на ту же должность.  Вторично Салтыков оказался в Рязани уже в 1867 году в качестве управляющего местной Казенной палатой, где столкнулся с массой злоупотреблений. Старый вице-губернатор, к  примеру,  целых четыре года не производил ревизий, тогда как по правилам должен был делать это два раза ежегодно. 
Сочувствуя своему герою, автор пишет: «Он вступал в  темную область обмана и взяточничества, где честный человек являлся исключением, а остальная масса тонула во мраке невежества, произвола и безнравственности. …На первых порах Салтыков взял росписи городских приходов-расходов, и с тех пор городское хозяйство стало предметом его важнейшей заботы».
Гуманность по отношению к «маленькому человеку»  составляла едва ли не самую выдающуюся черту служебной деятельности этого нетипичного чиновника, отмечает Н. Дризен: «Насколько перепадало старшим, не исключая даже советников губернского правления, настолько «мелкота» находила всегда отзвук в его душе, гордой и свободолюбивой, не мирившейся с мраком невежества окружающего, но изгонявшей этот мрак не палкой дядьки-фельдфебеля, а страстной филиппикой учителя-гуманиста.
«Бывало, придет Михаил Евграфович в губернское правление, - рассказывал нам бывший его сослуживец Белкин, - еще из передней слышится его кашель, - пройдется по канцелярии такой суровый, мрачный, - кажется, гроза пронеслась, - но это с виду, в сущности же самый благодушный человек. А что насчет дела, то строг! Подавай ему все сразу, не ройся кругом, а главное знай, что докладываешь».
Из этого глубокого погружения в заботы и глобальные проблемы государства родился роман «Господа Головлёвы», отобразивший духовную и физическую деградацию дворянства второй половины XIX века. А в  «Истории одного города» автор не только сардонически  показал взаимоотношения народа и властей города Глупова, но и поднялся до критики правительственных верхов России.
Меткие высказывания писателя относительно состояния властной вертикали со временем становились афоризмами, вот хотя бы один из них, отнюдь не самый острый: «Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения».
 
Салтыков-Щедрин остался в русской литературе писателем, который прозревал будущее, сострадал родной земле и при этом, по словам Л. Н. Толстого, имел «великолепный, чисто народный, меткий слог», - сообщает Пресс-служба Президентской библиотеки.