«Замечательное явление в военной истории»: неизвестные страницы Русско-шведской войны

Есть такие события, которые по значимости своей могут считаться определяющими ход времени и развитие всего человечества… Но эти же самые события по какой-то необъяснимой случайности остаются в тени: о них крайне мало пишут.

Президентская библиотека предлагает уникальную возможность своим читателям подробно изучить обстоятельства Русско-шведской войны 1741–1743 годов, которая произошла в очень непростое для нашей страны время – эпоху дворцовых переворотов и воцарения императрицы Елизаветы Петровны.

Пользователи портала Президентской библиотеки могут ознакомиться с цифровой копией по-настоящему раритетной книги – «Описание войны между Россиею и Швециею в Финляндии в 1741, 1742 и 1743 годах»  (1859). Этот труд Н. С. Шпилевской – результат кропотливого детального исследования автором шведских архивов. Она говорит о том, как мало упоминаний об этом противостоянии: «Война в Финляндии 1741, 1742 и 1743 годов представляет замечательное явление в военной истории, но не блистательными победами и замечательными военными действиями, а в другом отношении. Удивительно, что у нас до сих пор почти ничего не писано о ней... Я намерена собрать здесь только некоторыя сведения, почерпнутыя мною преимущественно из шведских источников, и надеюсь, что они будут не без интереса и пользы, так как шведский язык у нас ещё мало известен и всё писанное на этом языке относительно финской войны... неизвестно».

Русско-шведская война была задумана как реваншистская. Пришедшая в Стокгольме к власти политическая партия «шляп» ставила цель вернуть все территории, утраченные в Северной войне 1700–1721 годов. Поэтому детали нападения на наше государство прорабатывались тщательно, в течение нескольких лет. «Ослепление в Швеции было так велико... Желающая войны партия в Швеции только и говорила о победах и славе и всячески старалась доказать, что обстоятельства так благоприятны, что не трудно будет вновь приобрести провинции, уступленныя России», – пишет Шпилевская.

В издании отмечается, что в целом шведы побаивались поднимать оружие на Российскую империю – многие ещё помнили его силу, блистательный гений Петра I и капитуляцию своего короля Карла XII. Поэтому новые шведские власти прежде всего решили провести мощную агитационную кампанию в своём народе. И она имела немалый успех: «Чернь всячески старались возмущать против Русских, и русскому посольству нанесены были ею некоторые обиды... В ночь... стокгольмская чернь выбила каменьями окна русскаго посольскаго дома. Конечно, на следующий же день вышло всенародное объявление, в котором правительство обещало 1000 талеров серебром тому, кто откроет зачинщиков этого требующаго строгаго наказания поступка, но все розыскания остались, как обыкновенно, безуспешны».

В своей книге Н. С. Шпилевская рассказывает: как только шведский король Фридрих I понял, что ненависть к России среди его подданных достигла апогея, он объявил полномасштабную подготовку к наступлению.

И это, конечно, тут же было замечено в нашей стране: «Во всём государстве производились огромныя вооружения, как сухопутныя, так и морския; так что русский двор, внимательно следивший за всем происходящим в Швеции и на границах, а быть может и подробно знавший тайны шведскаго двора, приказал своему посланнику в Стокгольме, Бестужеву, сообщить его королевскому величеству в частной аудиенции, „что Ея Императорское Величество не может долее не усомниться в искренности дружбы Швеции, посылающей такое огромное число войск в Финляндию, и считает себя поэтому в праве спросить о причине таковых распоряжений“».

До поры до времени шведы ограничивались отговорками и выдуманными предлогами – Стокгольму было важно выиграть время и усыпить бдительность России. А тем временем «тайной комиссией сеймовых членов определено было, что если наступят известныя, благоприятныя для целей Швеции обстоятельства, то армия и флот должны со всевозможной поспешностию и тайною быть поставлены на военное положение, так чтобы при первой же надобности можно было начать военные действия».

В июле 1741 года король Фридрих, уверенный в успехе своих армии и флота, объявил войну. Причины к таким действиям уже тогда многим казались надуманными – например, вмешательство России во внутренние дела Швеции… Войскам, обращённым против нас и уже стоявших в Финляндии, был дан особый монарший указ. Его цитирует Н. С. Шпилевская: «Если Россия будет просить мира, то не вступать с нею даже и в перемирие раньше, чем прелиминарно не будут уступлены Швеции Карелия, Кексгольм, Выборг, Петербург, Кронштадт и Кроншлот и вся Нева».

Однако застать нашу страну врасплох не удалось. Наблюдая за приготовлениями шведского военачальника Карла Левенгаупта, наш полководец Пётр Ласси принял все необходимые меры для отражения удара противника и последующего контрнаступления: «Довольно большой корпус послан в Русскую Карелию и к Кексгольму, а другой собран в Ингерманландии, чтобы при первой надобности двинуть его в Финляндию. Вооружением флота тоже занимались как нельзя деятельнее... У Красной Горки для прикрытия Петербурга стоял корпус, под начальством Принца Гессен-Гомбургскаго, и небольшие отряды были посланы в Лифляндию и Эстландию для охранения берегов... В Петербурге обнародован был манифест о войне со Швециею и причинах к ней. В то же время был издан имянной указ о том, чтобы шведским подданным не причиняли никаких обид и притеснений».

Следует подчеркнуть, что путь Российской империи в этой войне практически сразу начался с побед. В результате одного из основных сражений – за крепость Вильмстранд – враг был на голову разгромлен. Для людей Левенгаупта, изначально уверенных в благоприятном исходе, это был серьёзный удар: в армии уже тогда начали процветать панические настроения… Н. С. Шпилевской удалось найти и перевести воспоминания одного из участников войны, шведского пастора Тибурциуса: «Это был один из самых печальных дней для Швеции, потому что она в этот день проиграла сражение при Вильманстранде и потеряла самую крепость Вильманстранд».

Тревожные вести мигом долетели до Стокгольма. В партии «шляп», затеявшей кампанию, стали осознавать губительную опрометчивость в решении воевать с Россией. Но немедленно отступить означало неминуемый крах политической верхушки Швеции. Временным спасением стала смена власти у противника: на трон Российской империи взошла Елизавета Петровна, с которой было заключено перемирие. Вот только ни король Фридрих I, ни его советники, вероятно будучи в смятении, не приняли во внимание, что теперь им приходится иметь дело с дочерью Петра Великого, сокрушившего Швецию…

Очень скоро перемирие было разорвано, и фельдмаршал Ласси по приказу Елизаветы вновь стал теснить неприятеля. Второе поистине страшное поражение шведы понесли в 1742 году при Фридрихсгаме. Они обратились в бегство, предав твердыню огню… Отец Тибурциус свидетельствует о том, что его соотечественники буквально сходили с ума от страха, лишь услышав о русских: «Второе марта я во всю жизнь свою не забуду, потому что хотя ещё не было никаких верных известий о приближении Русских, но все уже до того обезумели, что всякий делал, что хотел, не обращая милейшаго внимания на приказания начальства. Один из магазинных вахтёров, который водкою старался придать себе храбрости, в пьяном виде позволил всем, кому хотелось, тащить из магазина что кому угодно было».

После падения Фридрихсгама стало окончательно ясно: Стокгольм капитулирует, а когда – это только вопрос времени. 1743 (и последний) год Русско-шведской войны был овеян славой победы нашего флота при острове Корпо. Единственное, в чём был ещё уверен неприятель, – его корабли, их мощное вооружение и выгодная позиция на море. Но русские галеры и прамы – суда-батареи – оказались непобедимы. Вот как описывает баталию при Корпо автор книги «Описание войны между Россиею и Швециею в Финляндии в 1741, 1742 и 1743 годах»: «Шведы, построившие свои суда в линию перед входом в гавань, могли действовать всеми своими судами, тогда как Русские могли стрелять только с двух прамов и трёх галер. Два часа продолжалась самая жаркая канонада; тогда шведская адмиральская галера была вынуждена выйдти из линии и искать защиты за находившимся по правую ея сторону островом; вскоре и прам был вынужден сделать то же. Центр шведскаго флота держался ещё несколько времени, но так как весь огонь сосредоточился теперь на нём, то и он был вынужден отступить. В 7 часов вечера огонь совершенно прекратился».

18 августа 1743 года состоялось подписание неизбежного для Стокгольма мира. Мира, который означал  поражение для таких людей, как Карл Левенгаупт и его величество Фридрих I. По условиям договора Швеция отказывалась от всех своих притязаний на российские территории раз и навсегда. А Елизавета Петровна доказала, таким образом, своё право занимать престол.

Источник: Пресс-служба Президентской библиотеки