Украина накануне выборов: все следят за всеми

Впрочем, это писали в 2004-м, когда стало известно, что кандидат в президенты Виктор Ющенко отравлен диоксином. И в 1999-м, когда кандидата в президенты Наталью Витренко, ныне забытого деятеля, пытались взорвать гранатой. И в 2014-м писали, поскольку открывать избирательные участки во время войны, без Крыма и части Донецкой и Луганской областей, еще не приходилось.

Что же сейчас не так? Вроде никаких значительных эксцессов и ЧП (тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!) по ходу гонки. Нет заявлений от 38 кандидатов о намеренном срыве их встреч с избирателями на местах либо другом вредительстве со стороны власти, хоть претензии подобного рода прежде главенствовали у нескольких поколений оппозиции.

Да, доступ к эфирам и прочим публичным площадкам заметно неравен, а в отдельных случаях предвзят: владельцы телеканалов — в игре, что не новость.

Да, договоров о политическом ненападении друг на друга с помощью компромата участники схватки кровью не подписывали.

Но можно ли всем перечисленным выбить из колеи видавшего виды и беды украинского обывателя, представителей бизнеса, непредсказуемую молодежь, еще менее понятных в смысле настроений ветеранов АТО, и так дальше?

Как оказалось, можно. Причина парадоксальна. Она — в демократическом характере выборов, о необходимости которого твердили с начала независимости Украины.

Убедились, что в верхах нет «плана В», а если и есть, то реализовать его в ситуации, когда все за всеми следят, слишком проблематично, и президентом станет именно тот, кто соберет больше симпатий. Гнет ответственности, предчувствие ошибки, гнев по адресу людей с отличным мнением, страх перед неизбежным, наступающим… Вот эмоциональная разбалансировка общества и произошла.